Жарко. Безумно жарко! И чего он так вырядился, точно три шубы на себя нацепил?! Так и хотелось сейчас же сорвать с себя кожу хаори и тонкий кашемир водолазки, чтобы задышать, наконец, спокойно и почувствовать спасительную прохладу. Уж слишком раскалился воздух между ними да и сами они. Голову вновь повело в сторону, точно Рю напился хмельного напитка, а ведь сейчас он и впрямь был пьян — пьян чувствами и близостью, пьян самим мужчиной своей мечты. Боги, да он не устанет повторять эти словосочетания ни на мгновение!
[indent] — Ох… — приглушенно выдыхает сквозь стон от нажима пальцев — там точно останутся синяки и от этой мысли изнутри снова и снова разливается новая волна горячего мёда. Отто будто бы закрепляет свои метки — вот бы и их оставить, но синяки точно пройдут довольно скоро, как бы Рю не пытался замедлить свою регенерацию. Однако он приложит все силы, чтобы хотя бы в примерочной кабинке полюбоваться ими.
[indent] Он наклоняет голову, открывая для Отто шею и подставляясь его возможным ласкам или же смертоносным укусам — и те, и другие принесут неземное удовольствие. Опасно ранить мужчина его всё равно не сможет. Ками, а ведь еще недавно Рю только и делал, что пытался убежать сломя голову от своего идеального мужчины и от демонстрации своих безжалостно рвущихся наружу чувств. А теперь они вместе, пусть даже и на терпком, распаляющем мнимом расстоянии  — наверняка, не будь того запрета на секс, которым они условились, уже накинулись бы друг на друга давным-давно. Все те попытки убежать сейчас казались каким-то сном — волшебной прелюдией к их отношениям, которые у обоих оказались первыми. С ума сойти!
[indent] Пожалуй, надо будет потом поблагодарить Рюгу, что пронзил его своим хвостом-копьем и тем самым окончательно свёл их с Отто вместе.
[indent] — Я… я тоже не хочу скрывать… но нужно немного подождать… пожалуйста… — щекочет пальцами чужую шею, пока сам все сжимает и сжимает чужое бедро, — и я уже с гордостью их демонстрирую… — ахает тихо и кусает нижнюю губу, когда Отто целует его шею, зажмуриваясь ещё крепче. — Ваше перо… оно уже говорит обо всём… — и отпускает чужую ногу, позволяя подцепить свою. Он уже готов к тому, что Отто перетянет его к себе на колени, как открывает глаза, чтобы проследить за тем, где они сейчас едут. Похоже, Отто замечает тоже самое. Рю тихо усмехается — не без сожаления, однако с некоторым облегчением, ведь они могли перейти ещё одну так обоими желанную черту — и прижимается совсем вплотную к вендиго, чтобы бесшумно и нежно поцеловать его в строго очерченную скулу и почувствовать за миг до увеличения в рамках приличия дистанции жар своего пылкого мужчины.
[indent] Водитель сворачивает на одну из улиц, ведущих как раз к названному адресу, а они оба приводят себя в порядок. Рю поправляет волосы и проверяет своё отражение в маленькое карманное зеркальце, которое всегда таскал с собой, а потом молча предлагает его Отэктэю.
[indent] — Для начала мы зайдём за кимоно. Мастер, он же владелец — очень неординарная личность. Сразу прошу прощения, если он вас чем-то смутит. — Как бы не смутил самого Рю.

Отредактировано Renmo Kittelsen (22.02.2023 13:30:48)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Нужно поскорее успокоиться и вернуться к непринужденному виду. Но как это сделать, когда вы оба дышите, как загнанная лошадь, а за ширинкой в узких джинсах обоих царит самый настоящий пылающий ад, жаждущий прорваться всевозможными низменными грехопадениями. Рю слегка возбужденно-нервно усмехается своим мыслям и приступает к проведению ритуала дыхательных упражнений с возвращением к внутренней гармонии, стараясь не отвлекаться на шуршание чужих модных одежд и шелковых волос, аромат которых ощущал всегда, но желание зарыться в них лицом так и оставалось за границей собственноручно возведённых запретов. Последние распаляли ещё больше и привносили такой неожиданной пикантности в их зачинающиеся бурные отношения, что теперь-то Сакура будет отыгрывать сии волнительные романтические моменты на сцене со знанием дела, а не с извечной саркастичной прохладой за кадром.
[indent] — Не думаю, что такие вещи его волнуют, — мягко улыбнулся Рю, восстановив течение своей внутренней энергии, и взглянул на Отто, чтобы проверить его просьбу. Не выдержал и улыбнулся на пару кротких мгновений шире, а после поправил и без того превосходно лежащий хвост — чтобы лишний раз прикоснуться к своему мужчине — и расстегнул ещё одну пуговицу, оголяя его длинную шею, ключицы и грудь сильнее. — Вот теперь идеально. — Шепчет и отпускает на иллюзорную волю и себя, и Отто.
[indent] Когда мужчина вдруг берет его за руку, чтобы поцеловать, внутри всё снова плывёт и трепещет. Ками, какой же он джентельмен! Самый шикарный мужчина, которого Рю встречал за свои столетия. И все эти шикарности направлены только на него. Воспользовавшись секундами, когда остался в салоне один, парень ещё несколько раз вдохнул-выдохнул, счастливо и коротко посмеялся и вышел из автомобиля — на этот раз Отто открыл ему дверь и подал руку. И Рю с удовольствием её принял. Здесь можно не скрываться за иерархическими условностями, здесь никто не знает о том, кто такой Отто. А если и знает, то все объяснения настанут позже. Единственное, что Рю по-настоящему волновало так это…
[indent] — А вас главари банды не сочтут предателем? — Шепнул он свой вопрос как бы между прочим и вновь принял непринуждённые вид, важно пряча руки в рукава хаори так, как японские мужчины испокон веков ходили в кимоно. — Фавелы не терпят, когда мы заходим на их территорию, а мы не терпим, когда заявляются они. Но и они, и мы шпионим друг за другом и это знают все. К тому же их люди явно «потеряли» вас и проследили за тем, куда вы подевались.

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Они идут друг подле друга статными высокими фигурами в чёрном, откровенно выделяясь на фоне местных и туристов своей мрачной стильной экзотичностью, ныряя в самую гущу праздной толпы. Суетящиеся иностранцы или гости диаспоры гомонят возле лавочек и небольших ресторанчиков, фотографируются на фоне традиционных «новых» домов, а кто-то даже успевает поймать в кадр их с Отто. Как хорошо, что вампиры отражаются на фотографиях и в зеркалах, иначе хранителям сверхъестественных тайн пришлось бы работать сверхурочно и без выходных все дни в году либо отнимать фотоаппараты у приезжих и запрещать любые отражающие поверхности местным. А ведь когда-то в подобных ограничениях Рю уже жил, ещё до того, как отец благоразумно решил его всё же сплавить Главе на эксперименты-лечение, а не пытаться совладать в тайне с осквернённым западными тварями сыном. Если бы не любовь отца, кто знает, может, Рю до сих пор бы жил в клетке, а в лучшем случае уже был бы убит либо отцом, либо братьями — потому что клетка даже из простых правил это не для него. Такое можно было бы терпеть в детстве и юности, даже к своим ста годам — что он послушно и делал, подчиняясь иерархии — но уж точно не в возрасте пятиста лет.
[indent] Как же славно, что отец отдал его Рюге, так они смогли встретиться с Отто.
[indent] — Хооо, да вы опасный мужчина! — Не без восторга и игривой нотки в своём грудном низком голосе реагирует Рю, бросая заинтересованный взгляд на хищный профиль вендиго и щурится не без удовольствия и гордости — этот великолепный мужчина только его, и все чужие не менее заинтересованные взгляды, обращённые на них, только сильнее тешат собственное самолюбие. Наверное, он слишком высокомерен и горделив, но Рю, если честно, плевать — он ведь со стороны сил зла, так что пускай святоши упиваются своей святостью и скромностью.
[indent] — Любопытно стало, что случилось бы, столкнись наш клан с вами по приезду в начале века. — Сакура даже беззвучно хихикнул, тут же начав фантазировать столкновения между группировками в борьбе за власть. — Определенно что-то очень жгучее. И меня, как главное теневое оружие отправили бы вас убивать. Мм, даже интересно, какой бы метод я выбрал? Быстро и внезапно со спины или соблазнение? Наверняка первое — действенно и логично, потому как вы сто процентно не подпускали бы к себе азиатов. Но второе куда азартнее и сложнее, а я рисковый игрок. — Сакура подмигнул Отто и ненавязчиво подхватил его под локоть, как мужчина мужчину, чтобы склонится и шепнуть ближе к уху, — решите этот вопрос. Моя квартира всяко получше вашей будет.

Отредактировано Renmo Kittelsen (23.02.2023 01:36:57)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Рю коротко смеется:
[indent] — Если честно, той самой костью вы уже стали — иначе мы бы не познакомились. Даже немного жаль, что этот противный пацан оказался вашим родственником, — он специально даже тон изменил, делая его несколько разочарованно-капризным, — и всё привело к переговорам. — Сверкнул хищным азартом в блестящих глазах, в которых отразился ещё и неоновый свет витрин, — Вы определенно самый интригующий соперник в моей коллекции, — прижался на мгновение губами к самому уху, чтобы жарким шепотом дополнить, — и самый вкусный. — Да тут же грациозно и ненавязчиво отстранился, заканчивая  уже более громко, но так, чтобы слышал только Отто сквозь гомон толпы и вечереющей улицы, — и единственно живой. — Подарив в заключение красноречивую невинную улыбку.
[indent] Ощущать человеческий трепет и интерес, направленный на их пару с каждым шагом становилось всё занимательнее и приятнее, как и чувствовать волнительные реакции своего мужчины на его слова. Но на вопрос про сожительство Рю не спешит отвечать, лишь тянет время и довольно улыбается на похожий флиртующий жест. А после молча кивает, продолжая поедать своего вендиго заинтересованно-восхищённым взглядом — кто-то тут тоже слишком любопытный.
[indent] — Не испугался же в нашу первую встречу, — переступая порог магазинчика, прошептал Рю лукаво, как только они поравнялись, и скользнул в интимный полумрак лучшего во всей диаспоре ателье-лавки по пошиву кимоно.
[indent] Музыка ветра тихо звенькает защитным амулетом при соприкосновении с дверью, и откуда-то из глубины традиционного помещения, полностью украшенного тканями на любой вкус и кошелёк, нараспев доносится низкий грудной мужской голос, слишком демонстративно пытающийся походить на женский. «Добро пожаловать» на английском с заметным акцентом ещё какое-то время висит в воздухе вычурным шлейфом, вплетаясь в тяжёлое марево благовоний, и через пару секунд появляется невысокий мужчина средних лет. Он облачен в сложное женское кимоно из чёрного шелка с алыми и золотыми веерами по низу. Его длинные чёрные, как смоль, волосы уложены в традиционную причёску и украшены несколькими заколками со смертоносным ядом на острие — Рю откуда-то знает это, но не может вспомнить откуда. Мастер, чьё имя никому неизвестно, прикрывает своё лицо алым веером с танцующим в ручье журавлем, но даже поверх него видно, что накрашен он, как гейша. И если не знать, что перед вами предстаёт мужчина, можно решить, что это красивая статная женщина, пока «она» не убирает от лица веер, ловко, в один быстрый жест защелкивая своё оружие — Рю знает, что каждый веер мастера — это боевой веер куноичи. Он и сам такими иногда пользуется, когда выбирает роль соблазнителя для своих миссий. И всё же макияж гейши мастера не портит, как и не портит образ гейши факт того, что мастер — мужчина. Он был чертовски прекрасен, когда был моложе, возможно, даже в тысячу раз красивее Рю, а именно Рю сейчас считается самым красивым в диаспоре.
[indent] — Сакура-сан! — Глаза мастера радостно округляются на мгновение и взгляд тут же сглаживается. Алые губы на контрастной белой коже расплываются в хитрую улыбку, — мы давно тебя ждали, Сакура-сан. — Пропел мастер и помахал в воздухе сложённым веером, подзывая Рю к себе, но при этом не сводя цепкого взгляда с Отто. — Что за статный господин рядом с тобой, поведай старому лису. — Лукаво улыбаясь и обходя вокруг Отэктэя, мастер вновь раскрыл веер и прикрыл им своё лицо, пожирая взглядом.
[indent] — Сенсей, даже не думайте. Этот господин мой. — С легким инстинктивным трепетом перед мастером, но с уверенной гордостью в голосе твёрдо заявил Рю и изящно вздернул подбородок, давая понять, что даже несмотря на то, что мастер старше, похоже, даже Отэктэя, Рю никому его не отдаст.
[indent] — Ой, ну полно тебе, полно, Сакура-сан. — Захихикал мастер и посеменил на гэта, что носили именно гейши, к одному из стеллажей, где хранил свертки с дорогими кимоно. — Если уж такое заявляет наш непокорный и вольный малыш, то у нас нет никаких шансов, — мурлычет он, тихо хихикая, и вытаскивает сверток, протягивая его пошедшему следом Рю, а после обращается вдруг к Отто, — быть может, и господин хочет себе кимоно? Снятие мерок не займёт много времени.

Отредактировано Renmo Kittelsen (23.02.2023 03:06:49)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Слышать такие многообещающие слова в свой адрес чертовски приятно. Рю чувствует на себе несколько тяжелый, а оттого уверенный и властный взгляд и переводит свой на Отто. Губы дергаются в желании улыбнуться, но он улыбается лишь глазами, даря в ответ нежность — тем самым без слов давая понять, что всецело верит данному признанию.
[indent] — Какой мужчина, — мастер чувственно вздыхает и улыбается по-лисьи игриво. Рю неоднократно видел подобные лукавые улыбки у Риньи, да и сам начал их применять, когда стал учеником мастера, но ему в отличие от друга не удавалось приблизиться к такому высочайшему уровню — в такие моменты Сакура всё сильнее убеждался в своих догадках по поводу родства мастера и Риньи.
[indent] — Когда-то давно и мы слышали подобные клятвы любви. Ох, уж эта молодость. Как же давно это было. — Он махнул веером в сторону Отто в жесте «проказник» и вновь романтично вздохнул, а потом вдруг хмыкнул и сощурил свои выразительные лисьи глаза в узкие «окровавленные» щелочки. — Почему же вам не должно пойти? Одежда это лишь философия души — если хочется, то всё можно. — Мастер снова махнул веером на Отто, мол, дурачок какой, и подмигнул Рю. Рю же непонимающе захлопал глазами в ответ — кажется, он, впервые, действительно, не знал, что на уме у сенсея. Хотя он мог догадываться об этом лишь в половине случаев, но тут даже догадок не сформировалось в голове.
[indent] — Пойдёмте, пойдёмте. Побалуйте и себя. Я сделаю всё очень быстро. Вы даже не заметите. — Воркуя, мастер обогнул Рю и ухватил Отто под локоть, уводя его за ширму.
[indent] — Да вы просто хотите увидеть его обнаженным и пощупать, сенсей! — Фыркнул Рю, но вместо того, чтобы спасать своего мужчину их цепких лисьих когтей, направился в противоположную сторону — к уютным креслам и диванчику, чтобы ожидать своего вендиго в комфорте.
[indent] — Не без этого, малыш! — Фыркнув в ответ, мастер изящно уволок Отто за ширму и начал его раздевать, тут же прикидывая портняжий метр то тут, то там, кивая себе и что-то урча под нос.
[indent] — Не волнуйтесь, Луна никогда не причинит вреда тому, кого любит. Даже, если не помнит этого или не может любить открыто. — Серьезным, но всё тем же низким воркующим голосом, пытающимся походить под женский, выдал сенсей и улыбнулся Отэктэю с глубинным знанием дела. — Вашему подопечному ничего не угрожает, господин Увати. Им сейчас очень хорошо вдвоём. Вы сделали великое дело. Спасибо вам. — Последнее он добавил шепотом с нескрываемой улыбкой и взглядом исподлобья, достойным лучших соблазнителей и интриганов — ногицунэ.

Отредактировано Renmo Kittelsen (25.02.2023 03:30:34)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Устроившись в удобном кресле, Рю себя чувствовал немного неудобно, сам не зная почему. В компании мастера ему всегда было комфортно, но сейчас он слегка напрягся, обращаясь в органы чувств, стараясь при этом не выдать себя. Он прекрасно понимал, что это вряд ли получится у него, ведь по сравнению с этими двоими он сущий младенец, и даже, если он повеселит их своими такими «открытыми» попытками подслушать, Сакура всё равно собирался это сделать и плевать хотел он на гордость.
[indent] Вслушиваясь в чужой едва слышный для человека разговор и прощупывая пространство магазина на момент чужих эмоций и реакций тел, которые способны различить и почувствовать на вкус, а порой даже на цвет только кровопийцы и мясоеды — одним словом, хищники — сверхъестественного мира, парень смотрел на ширму, расписную столь нетривиальным сюжетом: танцующими под луной журавлями и кицунэ. А точнее ногицунэ, потому как вряд ли мастер взял бы хоть что-то от светлых оборотней-лисов в своё окружение — в этом плане сенсей превращался в непримиримого, порой даже агрессивного ворчуна.
[indent] Рю давно уяснил для себя, что в сверхъестественном мире невозможно услышать и почувствовать то, что ты не должен слышать и чувствовать, если тебе не позволяют это сделать. Но надежды не терял. Однако ему позволили и даже более того не стали мешать. Он слышал тихие речи, наполненные разными эмоциями, столь противоречивыми со стороны Отто и мастера, и преисполнялся какого-то неестественного восторга вперемешку с трепетным страхом перед древними тайнами, в которые его допустили и о которых он давно уже догадывался. Наверное, только потому, что ему опять же столько столетий незаметно подкладывали в голову множество подсказок.
[indent] Очнувшись, Рю обнаружил себя с приоткрытым ртом и размочаленным под пальцами в лохмотья тканевого свертка — так возбудился, что нервно истеребил весь угол.
[indent] «Вот черт!»

***

Удовольствие от полученного эффекта разливалось в воздух тягучей патокой, пока длинные белоснежные пальцы с лисьими когтями цвета крови ловко и грациозно управлялись с несколько растерявшимся вендиго. Тот ощутил себя совсем юнцом, и мастера не могла не радовать такая внезапная перемена в древнем «демоне»-колдуне.
[indent] — Ой, мы имели удовольствие наблюдать вас неоднократно, но лично — нет; мы с вами встречаемся впервые. — Изящные руки разворачивают вендиго на 180 градусов, словно тот стоял на крутящемся пьедестале. — Но не потеряли же. Наоборот, приобрели. — Колдовская лисья улыбка расцветает на алых губах, пока мастер смотрит своими янтарными глазами человека в самую глубь души колдуна со множеством имён. — И даже не испугались быть съеденным. — Казалось, он говорит обыденные вещи, известные в Сан-Паулу каждому, кто хоть немного знаком со сверхъестественным миром, — Сакура — местная звезда и наша личная звёздочка, пришедшая нам на замену, — но Отто явно догадался, что мастер говорит ему это не просто так, а знает и ведает куда больше очевидного, как и, похоже, понял, кто перед ним. Так и хотелось за это вознаградить этого юношу с ледяным пылающим сердцем, а посему мастер ласково и игриво хлопнул его по крепкой ягодице, затянутой в белье на европейский манер, мурлыкнув, что Отто может облачаться в свои одежды обратно, и семеняще скрылся в общем зале, напевая себе нечто неразборчивое под нос.
[indent] — Ох, Сакура-сан, малыш, какой же ты впечатлительный нынче, давай-ка сюда. — Улыбаясь и воркуя, мастер без труда вытащил свёрток из рук своего ученика, столь очаровательно дрогнувшего от неожиданности собственных открытий и не меньшего неожиданного возвращения в «реальность». Беззвучно хихикая, он направился к прилавку, где хранил поплин для обертки готового дорогого товара.
[indent] — Э… я… я… само так получилось! Задумался! — Фыркнул дерзостью нашедшийся под конец малыш, чем вновь порадовал мастера.
[indent] — И о чем же таком волнительном ты задумался? Как интересно, ой, как интересно. — Не глядя на жутко смутившегося мальчика — а его эмоции так и впрыснулись яркой разноцветной радугой в пространство, разгоняя дым благовоний, точно бензиновая пленка, расплывающаяся на поверхности воды, лис упаковывал кимоно в новую ткань, а после в крафтовую бумагу, — такие очаровательные птенцы. Не забывайте «предохраняться», — последнее мастер сказал уже чуть громче, хотя и всё предыдущее было доступно для чуткого слуха вендиго, как раз вышедшего из-за ширмы в своём идеальном великолепии ценящего себя мужчины, — обидно будет, если кто-то из вас слишком увлечётся трапезой. И все-таки, какой мужчина, ах! — Вздохнул он грудным мужским басом, касаясь ладонью напудренной белоснежной щеки, и вновь неприкрыто облизал своим восторженным взглядом, точно смотрел на изысканный артефакт, — такие нынче на вес чёрного золота.

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Слухи о том, что мастер на самом деле женщина от рождения, давно ходили среди местных нелюдей. И о том, что мастер был вынужден скрывать свою истинную сущность — о, на этот счёт каких только историй, фантазий и легенд не водилось в диаспоре среди «знающих». Сам же Рю узнал мастера спустя несколько лет, после того, как отец с братьями впервые представили его Главе клана. Они тогда с Риньей на первых порах друг другу не понравились, потому что увидели и почувствовали друг в друге соперников. Зато после первой же дикой разборки с глазу на глаз стали лучшими друзьями мгновенно — молодой Глава совершенно никогда не церемонился да и вообще имел своё особое мнение насчёт всех традиций, выдуманных стариканами и соблюдающихся веками, хоть и взял их в основу для своего клана, чтобы держать этих самых стариканов под своим «каблуком», а точнее под высокой планкой тэнгу-гэта. Именно поэтому своевольная молодёжь так его и ценила, одновременно уважая и опасаясь, потому что разделывался с «непослушными» и предателями Ринья похлеще стариков — столкнуться с методами, которыми молодой ногицунэ пользовался, и врагам не пожелаешь. Рю знал, что воспитывал Ринью отец и Кейташи, что именно они учили его пути меча, и что он никогда не встречал свою мать в сознательном возрасте и даже не помнил её. Впрочем сам Ринья редко распространялся о ней — лишь несколько моментов, которые он поведал, будучи в хмельном состоянии и лиричном настроении — от него Рю «всё» и узнал о его детстве-юности. А вот с мастером Ринья познакомил Рю однажды специально, приказав Сакураги старшему в очередной раз без какой-либо причины прислать своего младшего сына в главную резиденцию Куроки — так как Рю всегда являлся главным источником доходов клана Сакураги и был самым талантливым из всех Óни буквально по всем параметрам от физики и внешности до магии, то его отец всегда очень бесился от этих приказов Главы, из-за которых его младший на многие месяцы «выходил» из секс-бизнеса и ирэдзуми, но каждый раз был вынужден подчиняться, ведь без защиты и покровительства Куроки Сакураги могли исчезнуть. Именно тогда мастер и стал сенсеем Рю по части пути воина ночи, в котором они сочетали, как мужские практики, так и женские, идеально подходящие Рю с самого его рождения. Сам Ринья тоже временами присоединялся к урокам, но чаще просто задумчиво наблюдал — его таланты были даны ему так же с рождения, но были много утонченнее, как и полагается лисам-ёкаям, особенно с темной стороны, поэтому все уловки Риньи строились на инстинктах и интуиции, а вот Рю пришлось свои неестественные для Óни таланты шлифовать, точно алмаз. А вот, когда Рю полностью перешёл в состав членов главной резиденции уже под руководством Рюги — после десятка лет борьбы с вампиризмом и дрессировки голода с помощью Главы — то вновь встретился с мастером, и тот показал ему ещё несколько особых уловок и приёмов. Мастер тоже состоял в клане, всегда — о нём Рю расспросил Рюгу только лет сто назад, потому что прежде не решался либо попытки сделать это ловко рассеивались самим Главой. Зато Рю выспрашивал у самого мастера ещё при правлении Риньи поведать историию их знакомства, и тот всегда отвечал загадками, тогда как сам Ринья — уклончиво. А вот Рюга… Рюга в итоге однажды ответил прямо — мастер один из немногих, кому он может доверять так же, как Рю или Ито, и тем самым резко закрыл тему, к которой Рю с любопытством подступался столько лет. Теперь, после услышанного лично из того, что и как говорил мастер Отэктэю, все мысли и догадки встали на свои места, но никак не могли уложиться в обескураженной головушке Сакуры до конца.
[indent] Интересно, а когда Цукиёми встречается с матерью своего сына, которую, судя по всему, единственно и до сих пор любит, мастер  принимает свой истинный женский облик или остаётся мужчиной? А может, он сверху женщина, а снизу мужчина? Ведь многим мужчинам нравятся такие извращения, да и многим женщинам тоже.
[indent] — Какой же наш малыш всё-таки развращенный, — тихо хихикая, промурлыкал мастер, записывая мерки с Отто, которые хранил в памяти. Рю тут же выпрямился по струнке и захлопал глазами, понимая, что его, кажется, только что спалили.
[indent] «Не может же он читать мысли? Или может? Вдруг у Минору от него… нее такие способности? Или нет, у них же разные матери. Может, это просто совпадение?!» — Да, точно совпадение, ведь Рю всегда думает о всяких пошлостях и извращенствах, об этом знает каждый, кто в курсе его личности и методах кормления; а мастер… мастер знает его слишком хорошо!
[indent] Обалдеть! Он столько лет учился всему у той самой легендарной Ночи, попавшей в стародавние великие божественные времена в немилость светлых высших богов, что все легенды и истории о ней стали запретны и с веками практически перестали существовать. Её забыли, но она всегда была рядом так или иначе. Обалдеть! Ринья же должен был знать! Должен же или… или нет? А Рюга? Сколько вопросов…
[indent] — Остынь, малыш, а то рискуешь сойти с ума, — мастер подмигнул, а после игриво добавил, — и вовсе не от внезапной любви.
[indent] Рю перевёл взгляд на Отто — тот уже гладил его по спине — и заметно расслабился. Чего это он в самом деле. Не ему с богами, а уж тем более запретными и забытыми тягаться. Но, что же это получается? Выходит, если мастер на самом деле женщина, то он, Рю, всегда был самым красивым в клане мужчиной? В клане и диаспоре? Ведь лисы могут принимать облик кого угодно, с рождения будучи именно лисой, то значит, и облик они выбирают себе сами, а не рождаются такими красивыми? А интересно каким бы был Ринья, обратись он девушкой? А Рюга? Хех. И почему мурашки побежали по спине?
[indent] — Заскучал. — Кивнул Рю, пытаясь отвлечься и больше не думать о всех этих лукавых и таинственных ногицунэ. С такой-то свалившейся на него информацией не заскучаешь, зато… — Точнее успел соскучиться, — совсем шепотом смущённо добавил он и коротко улыбнулся Отто — мастер его смущал.
[indent] — О!.. — Смущаясь ещё сильнее от просьбы и желания своего мужчины, тут же вдруг вновь ныряя в цунами чужих чувств, в которых чуть было не утонул на заднем сидении темного новенького такси, пропахшего кожей, шипром, табаком и его мужчиной. — Да, конечно… — судорожно выдыхая и пытаясь взять себя в руки. Что это с Отто? Да он сейчас похлеще голодного вампира, которые, как известно сами — ходячие афродизиаки. Не мог же Рю случайно за всеми этими откровениями потерять над собой контроль и вместе с эмоциями впрыснуть в воздух и свои флюиды? Или это мастер? Или… или это всё Отто?… И Рю невольно, точно загипнотизированный, потянулся к его губам, наклоняясь ближе, не сводя с них затянувшегося пеленой желания взгляда.
[indent] — Кхм.
[indent] Из этого колдовского состояния его мгновенно вывел учтивый тихий кашель мастера. Рю тут же отпрянул и выпрямился.
[indent] — У нас много роскошных тканей. — Мастер явно не хотел им мешать, Рю это чувствовал, но так же чувствовал, как-будто ими двумя сейчас играют, наслаждаясь разворачивающейся картиной юной любви, точно зритель в первых рядах.
[indent] — Мне кажется, — беря себя в руки и делая вид, будто ничего не произошло, важно начал Сакура, оценивающе глядя на торс своего мужчины — хотя ему это совершенно не требовалось, он уже знал ответ, но смотреть в глаза кому-то из этих двоих сейчас не смел, — чёрные шелка с изумрудными редкими переливами от колена и серебряным оби для одного кимоно, а для другого — чёрные шелка с золотыми нитями в воротнике и полностью золотым оби. Они подойдут под ваши украшения и выгодно подчеркнут цвет вашей красивой золотисто-охристой кожи, — Рю медленно поднял взгляд, мягко впиваясь им в чёрны очи своего мужчины, и любовно поправил его волосы, повязанные в хвосты серебряными лентами, не разрывая при этом зрительного контакта.
[indent] — Для третьего домашнего можно взять вот эту ткань, — мастер, делая вид, что ничего не замечает, достал рулон чёрного шелка с охристыми перьями по низу, а заодно и те, о которых сказал Рю, чтобы показать их Увати.

Отредактировано Renmo Kittelsen (27.02.2023 18:43:23)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Похоже, Отто, действительно, понравились предложенные варианты и его слова не оказались лишь данью этикета и уважения. Рю всё ещё чувствовал пальцы вендиго на своём запястье, его горячее дыхание на костяшках ладони, которые так и остались не целованы, как и зудящие губы, на которых так же всё ещё оставался флёр незримого прикосновения мужчины мечты. А ещё этот горячий топящий все ледяные глыбы взгляд, что чуть было вновь не затёк чернотой склеры, уволакивая за собой в тягучую вязкую смоль омута, в котором Рю хотелось завязнуть по самую шею еще в самую первую встречу. Рядом с этим мужчиной зашкаливает буквально всё: и адреналин, и голод, а вместе с ними и похоть, и азарт, и удовольствия — ведь все эти критерии нераздельны между собой для Сакуры.
[indent] Мастер называет цену за три кимоно — Рю становится немного неловко, что он попался в сети сенсея и с такой лёгкостью помог развести Отто на дорогие и незапланированные покупки. Зато Отэктэю не пришлось хотя бы платить за дорогущий заказ Рю, ведь он был оплачен уже давно.
[indent] — Обязательно помогу, — воркует Рю и утягивает Отто под локоть из магазина, пока мастер прячет выписанный чек на кругленькую сумму в длинном рукаве женского кимоно, — простите, сенсей, нам срочно нужно в другой магазин, пока тот не закрылся! — На ходу извиняется Сакура, бросая на мастера противоречивый заговорщическо-извиняющийся взгляд. Ему жутко хотелось остаться наедине с Отто или хотя бы вырваться на относительно свежий воздух из цепких лап ногицунэ и его дурманящих благовоний.
[indent] — Конечно-конечно, — промурлыкал мастер и беззвучно похихикал в свой изящный белоснежный кулак. — Передавайте привет Главе и его новому пациенту.
[indent] Музыка ветра звякнула, когда дверь открылась и закрылась. В полутемном проёме Рю заметил, как сверкнули алым хищные глаза старого лиса — или точнее лисицы — и невольно сглотнул, понимая, что забыл уважить и попрощаться, как подобает. Хотя он всегда забывал про традиции, когда их можно было не слишком сильно соблюдать — а с мастером было можно — но после информации, которую он узнал, было теперь сыкотно общаться с сенсеем так же, как и раньше — фривольно и с лёгкой панибратской капризностью, которую так обожал мастер в его исполнении, всегда говоря, что тем самым он напоминает ему о Ринье. И как Рю раньше не понял этих слов?!
[indent] — Фух… — выдохнул он невольно слишком по-пацански и небрежно, да тут же спохватился, взглянув слегка виновато на Отто, — простите за всё произошедшее. Но в кимоно вам определенно будет удобнее в поместье, чем в джинсах — по свободе напоминает ваши традиционные юбки, — поспешив реабилитироваться, закончил Рю и соскользнул рукой с локтя к ладони, переплетая чужие пальцы со своими и уводя Отто за собой вглубь праздно суетящейся толпы.
[indent] Дышать и правда стало легче. Уже окончательно стемнело, и зажглись все фонари и подсветка, превратив улицу в нечто уютное и самобытное.
[indent] — Магазин, в который я хочу сегодня обязательно попасть, находится в конце улицы. — Двигаясь чуть впереди и закрывая собой Отто от возможных зевак, в том числе и подвыпивших туристов, оглянулся он через плечо на своего мужчину и улыбнулся своими демоническими кошачьими глазами, сверкнув выцветающей из светло серой в белоснежную радужкой.

Отредактировано Renmo Kittelsen (01.03.2023 21:33:16)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Если честно Рю хотел бы увидеть Отто в этих шелках уже прямо сейчас. В своей небольшой, зато личной квартирке с интимным тёплым освещением, на полу в раскиданных на арабский манер декоративных подушках и с бокалом красного вина вперемешку с его кровью — в голове шальными предвкушающими мыслями так и заплясали всевозможные искушающие и эстетические фрагменты собственной фантазии. Парень даже губу закусил, но почти тут же вскинул брови и улыбнулся уже несколько смущённо, услышав следующие речи о роскоши и желании в ней искупать. Отто уже купал его в роскоши своих чувств. Вот только смущение демона была направлено не на эти слова, а на жест мужчины, который встал подле и прикрыл собой уже Рю. Жест, который присущ любому достойному и воспитанному мужчине, но отчего-то именно сейчас и именно в исполнении Отто он заставлял плавиться дерзкого и своенравного демонического вампира, плюющего на любые светлые чувства с высокой колокольни вплоть до второй встречи с мужчиной, ставшим в итоге его. Или точнее сделавшим его самого своим — даже, если бы вендиго не нашёл бы его и не настоял бы на ухаживании и знаках внимания, Рю уже отдал себя ему на первой встрече. И это осознание, раз за разом ворочающееся внутри и поднимающее голову, точно кобра на приближающуюся опасность, не бесила свободолюбивого и своевольного парня, а наоборот зарождало мысленную улыбку. Как же всё-таки велика сила любви, над существованием которой он всю жизнь открыто смеялся! Приятно иногда оказываться не правым. По-крайней мере, в этом конкретном случае — да.
[indent] Они касаются локтями. Трутся плечами и предплечьями, а пальцы сжимают ладони друг друга всё крепче. Рю краем глаза замечает, как вывески лихорадочно реагируют на их приближение и «оживают» после того, как они минуют достаточное расстояние. Он с удовольствием отмечает, как люди оборачиваются на них снова и снова, прямо как в начале улицы, чтобы забыть о том, о чем вели свои жаркие беседы или даже споры, а после очнуться, стоит только экстравагантной и поистине опасной паре удалиться на безопасную для их слабых умов дистанцию. Так сладко и пылко от осознания мощи и красоты их с Отто тандема, что Рю вновь ощущает, как вечно не спящий голод ворочается внутри, распаляя извращённые желания мурашками. Они идут в самой гуще толпы, а он уже фантазирует о том, как бы Отто прижал его властно к себе и начал трогать за сокровенные места, незаметно забираясь под полы хаори и дразня непослушного мальчика в знак какого-нибудь игривого наказания — например, что загипнотизировано позволил себе попасть под чары Отто перед мастером, попытавшись получить ошалелый поцелуй. Воспоминания о жарком «танце» по лезвию на заднем сидении такси только подливает масла в огонь. У Рю снова встаёт, и встаёт на этот раз моментально — прямо, как в их первый и пока что единственный почти настоящий бой; ведь тогда он извращенно поддавался, ублажая свой ненасытный аппетит аперитивом. Впрочем, что тогда, что сейчас, что всегда парень не собирается этого скрывать и уж тем более париться по этому поводу — от лишних взглядов внушительно набухший гульфик его джинс скроет хаори, зато и аромат, и флюиды распалят желанием любое «животное», способное почувствовать чужую сексуальность, будь то безмозглый и слабый человечек или потрясающий внеземной вендиго с пылающим ледяным сердцем.
[indent] — Кстати, насчёт квартиры. — Не глядя на Отто, выпускает на волю свой колдовской певучий сипловатый басовитый голос, — Вы можете воспользоваться ею в любой момент, если устанете от поместья. Вот, что я тогда имел ввиду. Я часто там уединяюсь, когда хочу отдохнуть от всего мира.

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Источаемая мужчиной опасность и чувство собственничества распаляют Рю всё сильнее. Он коварно улыбается, глядя только вперёд, вдыхает аромат вендиго полными легкими и покачивает своей упругой худой задницей чуть более вальяжно.
[indent] — А так и есть! — Совершенно не собираясь скрывать от Отто особенностей поместья или хотя бы принимать вид приличного человека, подбирающего слова, — уединяетесь в душевой или в сортире, а там на вас «смотрят». Всегда представляю чьи-то глаза, — не выдерживает и басовито смеется, а после серьезно смотрит на Отто, оставляя в возбужденном алеюще-белоснежном демоническо-вампирическом взгляде, доступном только мужчине, искорки игривости, — истинный хозяин поместья не Глава, а его младший брат, дзасики-вараси, тот самый Минору — с виду мальчишка, которого никто не принимает всерьёз из «высших» приближенных к Рюге, а зря. Он всё видит, слышит и чувствует, что творится в пределах поместья. На улице, правда, чуть более приглушенно, чем в стенах зданий — я проверял. А ещё он читает мысли. Но… — запнулся вдруг, отводя чуть смущенный взгляд, — кажется, вы и сами уже это поняли тогда…
[indent] Рю вдруг вспомнил, как сквозь пелену тумана и агонии услышал слова о том, что Отто его любит, и Отто с этим даже согласился. Но парень так и не мог понять было ли это правдой или только лишь плодом его болезненной фантазии и желания быть любимым на грани борьбы с ядом Обратной Луны.
[indent] — Так же вся прислуга в его подчинении слышит вас, если вы говорите вслух. Благо, хоть они не умеют читать мысли. Так что да, частенько сбегаю. — Вновь улыбается, даря лукавый взгляд мужчине, — Я люблю чужое внимание и не обделён им, что на сцене, что в поместье, что просто на улице среди незнакомцев — хотя бы из-за своего непривычного для японца роста. Но и я устаю. А там создаётся ощущение, будто я в вакууме — одним словом, кайф.

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Когда требовалось принимать важные решения тут же, Минору всегда говорил начистоту и прямо, а не расшаркивался в неуверенности бессмысленного этикета, да тем и нравился Сакуре. Мальчишка это всегда ещё делал таким непосредственным очаровательным тоном, каким могут вещать здравые и мудрые вещи только любознательные и сообразительные дети, незатуманенные условностями взрослой жизни.
[indent] — Действительно, помог. — Соглашается бесцветно Сакура, принимая факт того, что его-то разум как раз таки и был затуманен взрослыми глупостями, из-за которых он мог бы погибнуть, если бы не Ру. Хотя вряд ли, конечно, погиб бы окончательно — скорее всего впал бы в летаргический вампирический сон до первого вливания в пересохшую мумифицировавшуюся глотку свежей крови после полного выведения яда Обратной Луны; однако и с ядом-то, похоже, впервые столкнулся даже сам Цукиёми! От этих мыслей становилось не по себе да и думать о них не хотелось совсем. Тем более на свидании с мужчиной мечты! Зачем гадать, а что было бы — бессмысленная вещь.
[indent] Слыша следующие слова в сочетании «я люблю», Рю задерживает дыхание, двигаясь на автомате и в несколько ломанной грации. Глаза его ширятся, глядя далеко вперёд сквозь всех этих человечков, а сознание ошалело мечется в черепной коробке, умоляя, чтобы Отто остановился. Но мужчина не останавливается, а говорит дальше и, на величайшее облегчение Рю, совершенно не то, что он чуть было не подумал в контексте их разговора. Даже выдыхает чуть более шумно, сопровождая нервной усмешкой, и расслабляется.
[indent] Рю совсем не хотел бы услышать эти тривиальные, пустые и несколько даже пошлые три слова в английском языке от своего идеального мужчины. Ему нравится, как Отто признаётся в своих чувствах поступками, ухаживаниями, дикими взглядами и желаниями. Ему дико нравится вся эта волшебная атмосфера голодного безумного флирта между ними. И ему хочется, чтобы она не развеивалась по ветру с этим обезличенным признанием, на которое, как ему кажется, он даже не сможет ответить — потому что такие слова несут за собой слишком многое для того, кто любит и говорить первый раз в ответ их же Рю кажется чем-то неправильным, как и не говорить ничего. Для того, кто всю жизнь смеялся над этим чувством — химической реакцией, по словам Рюги — и понял, столкнувшись с ним, какова же мощь и красота его, все эти признания на международном языке кажутся фальшью. Особенно, когда внутри так чувственно отзывается творческая душа актёра. Наверное, теперь со сцены он и вовсе станет неотразим, когда будет играть в любовь не по наитию, а со знанием дела. Может, ему и раньше помогало то, что в японском языке испокон веков признаются лиричными, пространными или слишком иносказательными фразами?
[indent] — Да вы шалун! — Откровенно расслабляясь и ругая самого себя за ненужные мысли-опасения, Рю смеется своим мурчащим тихим басом, сдвинутый с прежней траектории. Стыдно признать, что подумал он об этом только потому, что, видимо, в глубине души хочет слышать эти пошлые пустые слова, а точнее не их, а то, что за ними кроется.
[indent] — Так вот почему вы тогда приревновали? — Беззвучно хихикает следом и сжимает крепче руку Отто, — ну простите, порой я проваливаюсь в свои мысли — слишком много думаю. — Одарив напоследок лёгкой улыбкой своего вендиго, Рю повёл его немного в сторону, к одной из дверей, ведущих сразу к нескольким заведениям. Вокруг входа пестрили вертикальные вывески на английском: «здоровье и любовь», «сделай сам», «массаж», «муж на час», «кожа и шипы». Абсолютно дурацкие вывески…
[indent] — А насчёт внимания, о котором вы поведали, понимаю. На меня и самого так с шестнадцатого века смотрят в сверхъестественном мире — тогда меня обратили. До сих пор временами бешусь с чужих реакций, ахах. Зато познал куда более лучшую жизнь, нежели в доме отца. — Он взглянул на Отто и лукаво шепнул, — я кормил всех этих бестолковых бандитов своим телом.

Отредактировано Renmo Kittelsen (02.03.2023 18:42:07)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Чувство принадлежания этому невероятному мужчине сладко разливается по венам — Рю кажется, будто он до сих пор ощущает отголоски плоти и крови своего вендиго внутри, их леденящую древнюю и чарующую мощь. Ему нравится ревность Отто, то, как с чувством достоинства и уважения, ненавязчиво и через флирт он преподносит её — чужие эмоции и чувства так и витают густой волнующей массой вокруг, и принадлежать хочется абсолютно без остатка.
[indent] — А я, что однажды отдам себя кому-то по собственной воле. — Шепчет Рю в ответ, посверкивая своими демоническими кошачьими глазами, откровенно наслаждаясь жестом Отто в отношении своей руки и его щеки. Безумно волнительный хищнически-обожательный жест, от которого мурашки бегут уже изнутри тела. — И что этим кем-то окажется такой интригующий, опасный и вкусный бандит. — Он игриво клацает зубами и проскальзывает вглубь прохладного бетонного здания, не разрывая зрительного контакта.
[indent] Кажется, Отто в курсе насчёт демонов его вида, а если не совсем, то сам Рю уже успел дать много прямых подсказок и фактов о том, что Óни — чуть ли не самый ненавистный людьми вид ёкаев, ведь именно краснокожие и синекожие великаны-людоеды являются одними из самых распространённых злодеев большинства сказок и легенд: терроризирующих поселения бандитам, ворами и насильниками, которых побеждали славные герои. Да и клан якудза явно многое мог сказать мужчине, так что ему наверняка не нужно было объяснять насколько сильно значат для Рю его же последние слова. Что это не просто комплимент или заигрывание — Сакура, действительно, восхищён. Хоть это всего лишь не подтверждённые рассказы Отто, и деньги он мог заполучить какими угодно иными способами, но у Рю не оставалось сомнений, что мужчина говорит правду и даже не хвастается ей, а просто подносит, как факты. Даже, если Отто и отточил за многие тысячелетия до идеала умение обманывать тех, кто незримо читает душу и тело через органы своих обостренных чувств, Рю чувствовал его силу, харизму и мощь, которые-то и очаровали его. Так что пусть хоть тысячу раз вендиго обманывает его сейчас и играет с ним, Рю хочет обмануться, и он обманывается, открыто доверяясь. Даже ведая такие вещи о поместье и его жителях, которые должен был бы держать за языком — вот так быстро решил, что между ним и его мужчиной не должно быть никаких тайн и недомолвок. И плевать, если потом придётся заплатить за это. Он заплатит, но побудет счастливым и окрылённым столь высмеиваемыми им ранее чувствами — уж слишком приятны ответки организма на эту химическую реакцию.
[indent] Они заходят в старое двухэтажное небольшое здание, ныряя в подрагивающее люминесцентное освещение, делающее бетонные стены, окрашенные серо-белой краской, ещё более неуютными, чем они были на самом деле. Лишь вывески или фонарики скрашивают небольшими островками царящую здесь атмосферу некоего отчаяния и одиночества, чтобы оставить неприятное послевкусие тяжести на душе. Словно само здание давит на вошедшего, желая проглотить. В коридоре под конец рабочего дня никого, и можно поговорить спокойно, хоть Рю и понижает голос ниже привычного.
[indent] — Нравилась. Для тех времён у меня была довольно неплохая жизнь. Мой отец по какой-то странной нелепости одержим самураями, пребывая тем, кого эти доблестные воины обычно убивали и в легендах, и на деле. — Усмехнулся, снижая шаг, чтобы успеть рассказать хотя бы большую часть, а рассказать там было что. — Более того наш клан с самого его существования разбойничал и держал в страхе многие деревни, а потом отец получил предложение от Риньи, отказ от которого означал верную погибель всему клану Сакураги — богам не отказывают, даже, если они в нынешней жизни всего лишь высшие ёкаи. По-крайней мере, отец не осмелился. Он держал квартал красных фонарей, там же был и театр кабуки. Я родился слишком красивым и утонченным для мужчины и тем более для Óни — Вы видели стражу поместья, хех, вот так выглядит вся моя родня, даже женщины — быкообразные громилы, в которых от тигра разве что аппетиты, реакции да зубы с когтями. А я родился другим. Хотя и мать моя была больше похоже на тигрицу, нежели на быка. Говорили, что отец расплачивался за свои грехи перед кем-то, вот и получил такое «уродливое» по понятиям Óни дитя. Однако это дитя выделялось даже среди людей уже тогда. Мне повезло, что меня привлекали мужчины, поэтому страшно было только поначалу, а потом я вошёл во вкус. — Рю взглянул на Отто и коротко усмехнулся, давая понять, что ему ни капли не больно вспоминать былое и что он даже не расценивает это, как нечто неприятное или унизительное. Раз уж Отто сказал, что ему не важны подобные нюансы, то пусть знает всё. — Вы наверняка слышали, как красивые юноши ценились среди самураев и как они проходили свои испытания любовью, чтобы стать на путь мужественности. Странные у нас традиции всё-таки — противоречат сами себе. А ещё помимо воинства оказалось, что я очень артистичен — да по сравнению со всеми своими деревянными родичами я был журчащим ручьём и танцующим в облаках журавлем! — Снова посмеялся коротко и изящным движением убрал от лица челку. Они шли по коридору в самый его конец неспешно. Там мелькала неоном вывеска секс-шопа «здоровье и любовь», а следом «кожа и шипы». — Отец отдал меня в кабуки в качестве исполнителя женских ролей. Мне нравилось. Очень. А в те времена и музыканты, и актеры после выступлений зарабатывали тем, что продавали уже своё тело — если честно, именно с этого все они и кормились тогда. И именно с меня кормился в итоге мой родной клан, потому что мои услуги оказались слишком востребованы. Собственно, этим я занимаюсь и до сих пор, вот только теперь я сам себе хозяин, не боюсь авторитета отца и братьев и сам могу выбирать того, кто отымеет меня и кого я по итогу съем или только покусаю. — Подмигнул и остановился перед вывесками. — Как думаете, куда нам? — тут не было витрин, лишь глухие двери в магазинчики, словно это был не торговый центр, а старинное офисное или квартирное здание. Впрочем, чем-то таким оно и впрямь являлось поначалу, пока магазинов и лавок не стало всё больше, а мелких конторок всё меньше.

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Рю с интересом наблюдает за недолгими размышлениями своего мужчины по поводу места их назначения. И в очередной раз ощущает себя абсолютно счастливым от того, что Отто не отягчен стереотипами и предубеждениями, а воспринимает всё сказанное о прошлом и настоящем с лёгкой душой и даже не акцентирует на этом особого внимания. Парень вспоминает слова Рюги о том, что зря он волнуется раньше времени, а непринимающий его истинную сущность избранный им мужчина не достоин даже волоска с его головы. Но Отто принимает и даже не осуждает — прочем, было бы нелепо ожидать от первоклассной дорогостоящей куртизанки, обожающей своё дело, святой невинности. И всё же Рю решил её принять, посвятив всю свою похотливую сущность только своему мужчине и больше никому. Оказывается, сам того не ведая, он так долго ждал кого-то, кто смог бы приручить его внутреннее животное, и, наконец, дождался.
[indent] — Угадали! Я там постоянный покупатель, — смеется Рю, озорно на прежнем контрасте подхватывая своего вендиго под локоть обеими руками, и утаскивает его за собой в «кожу и шипы». — Здешние умельцы не блещут изобретательностью. — Он скосил хитрый взгляд и вновь беззвучно коротко хихикнул, приблизившись к уху вендиго, жарко выдыхая, — а вы, смотрю, уже напридумывали себе всякого.
[indent] Захотелось скользнуть второй рукой на рёбра и пробраться вниз сдавливающей змеей, чтобы обвить скованное джинсами крепкое бедро мужчины и жадно неспешно помацать его ягодицу. Подобная выходка, которую он позволил себе ещё в театре, то и дело всплывала в памяти тактильными ощущениями. Но Рю лишь закусил губу и отпустил Отто, позволяя тому свободно по-джентельменски открыть дверь и пропустить спутника вперёд.
[indent] — Это не совсем то место, которое вы нарисовали в своих фантазиях. — Тихо шепчет дальше, коротко кивая продавцу за прилавком — «старому» байкеру, лениво почитывающему эротические журналы в компании холодного пива и рок-хитов, доносящихся из  потрескивающих колонок магнитолы. — Но мне уже даже жаль — впрочем, в предыдущем магазине явно найдутся подобные вещички, и я не прочь сегодня тоже немного разнообразить свой привычный гардероб, — подмигивая и намекая на всякое, чтобы тут же вслух поздороваться с мужчиной-человеком за пятьдесят, выглядящим довольно опрятно и органично для байкера, следящего за собой.
[indent] — Опять амуницию порвал? И как ты цел остаёшься, безумный? Завидую. — Ухмыляясь, просипел тот и кивнул в сторону вешалки, над которой красовалась картонная табличка с рукописным «супермегановинка», — тут как раз подвёз кой-чего, глянь-ка!

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Рю тихо и довольно хихикает.
[indent] — Насколько помню, куртку я порвал первым, но здесь вы меня точно побалуете. — Подмигнув, он нырнул к вешалке с супермегановинками и почти сразу же закопался в неё чуть ли не с головой.
[indent] Рю улыбался всему произведённому на Отто впечатлению — от магазина до последовавших у мужчины фантазий. И напевая себе под нос некую старинную мелодию, высунув кончик языка от удовольствия и усердия, парень всецело отдался изучению обновок ассортимента. Владелец не обманул и не разочаровал — как и всегда. А Рю пришел сегодня не только лишь за курткой взамен утерянной старой, у него уже давно были кое-какие желания насчёт одной вещи, и он надеялся, что найдёт её среди новенького — а то слишком уж давно он «ныл» владельцу, что именно хочет и почему тот привозит только такие широченные?!
[indent] — Разве можно с таким умелым красавчиком заскучать вообще? — Мурлыкая в ответ, коротко смеется Рю, но он прекрасно понимает о чем говорит мужчина и именно поэтому так шутит, вкладывая в шутку лишь долю шутки.
[indent] — Нашел! — Едва слышно, но восторженно выдыхает он, вытаскивая брюки и замирая.
[indent] Неужели это то, что он так хотел?! Но рано радоваться, надо примерять! И парень, прижал штаны к себе, точно самую драгоценную драгоценность на всём белом свете, схватил ещё несколько вешалок уже с куртками и направился к примерочной, не отдавая вещи Отто — чтобы не увидел раньше времени!
[indent] — Поможете сделать выбор? — Воркуя, поинтересовался он, щуря от удовольствия по-кошачьи глаза. Вопрос не требовал ответа, потому что тот известен был с самого начала, но Рю хотелось как можно чаще оборачиваться на Отто, встречаться с ним взглядом, ловить эмоции и слышать его голос.
[indent] Тяжёлая штора примерочной была отодвинута в сторону резковатым из-за нетерпения, но при этом всё ещё грациозным движением. Металлические кольца громко и жалобно взвизгнули, проехавшись без смазки по стальной балке. Сакура нырнул внутрь кабинки, любовно уложил вещи на табуретку, задернул шторку назад и начал тут же снимать хаори. Места тут было маловато, как и во всем магазине — всё пространство уделялось товару, подчас наваленному, точно на рынке, друг на друга. Поэтому и кабинок было всего две и развернуться в них было достаточно проблематично, если повесить на вбитые крючки сбоку ещё и свои массивные вещи. А хаори был массивным из-за того, что сшит был мастером из твёрдой кожи под змею.
[indent] — Подержите, пожалуйста. — Выглядывая из-за шторы, Рю протянул своему мужчине свой драгоценный верхний традиционный «жакет». И спешно начал стягивать свои джинсы, бренча пряжкой пояса с металлическими заклепками. Те полетели на крючок — мешаются, но их отдавать парень не стал, вместо этого ещё более спешно и взволнованно влез в поблёскивающие небольшой глянцевостью чёрные кожаные штаны, из-за чего казалось, что они обтягивают задницу и ноги так, что невозможно будет не то, чтобы сесть, а даже шаг сделать. Но так только казалось! Они были невероятно мягкими и удобными, а главное в размер — с его-то длиннющими ногами — и совершенно не широченные аки парашюты, как шили всё нынче для байкеров, а сдержанной ширины. А крупная кожаная шнуровка по бокам и на гульфике добавляла некоей изюминки, при этом совершенно не перегружая и не делая брюки пошлыми.
[indent] — Ах, божечки! — Не выдержал Рю, повернувшись к зеркалу задницей, чтобы убедиться в своих ощущениям визуально. — Отто! — Нетерпеливо позвал, крутясь и поглаживая себя по бёдрам и аппетитно подчёркнутым ягодицам, никак не смея насмотреться, — помогите! — Чуть наклонился, не сводя со своего отражения взгляда, соблазняюще выпячивая задницу к заглянувшему мужчине и восторженно выдыхая, — ох, ками! Я так давно хотел такие! Словно вторая кожа! Как сидят! Да я сам себя бы трахнул, черт возьми, если бы мог!

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds

Восторгу от находки, которую желал столько времени, нет предела. Стоило бы подбирать хотя бы слова, оставаясь человеком искусства, а не превращаться в распоследнего гангстера-гопника, каковым и был по сути от рождения. Но Рю не привык мелочиться.
[indent] Он скользит рукой по аппетитно округлившейся в данной позе заднице и снова восторженно вздыхает. В воздух примешивается и чужой восторг с очень явным желанием, которое осветилось яркой вспышкой ещё в момент, стоило только Рю начать снимать свой хаори — но именно сейчас парень вдруг осознаёт всю жгучесть чужих эмоций и переводит заинтересованный взгляд через отражение в зеркале на своего мужчину. Гамму эмоций, отразившихся на жестковатом красивом мужественном лице индейца, пожалуй, и словами не описать. Рю довольно прищуривается и расплывается в коварной дьявольской улыбочке, как вдруг распахивает глаза от удивления — Отто роняет их вещи, что бережно держал в руках. И Рю только и успевает открыть рот в испуганной попытке поинтересоваться, что случилось. Ну, вдруг мужчине поплохело от столь дивных картин и сильных чувств, взметнувшихся на свой пик?! Возраст у вендиго всё же почтительный!
[indent] — Отто? Вы… в поря?!. — Сбивчиво тараторит он, но оказывается в одно мгновение в горячих тисках мужской страсти. — Ах… вы… держите себя в руках… — Всё же это ему стоило держать себя в руках с самого начала…
[indent] Но вместо того, чтобы привести вендиго в чувства, Рю зажимает себя мужчиной в угол, обвивая его за плечи и задирая голову, упираясь затылком в зеркало. Зад невольно поджимается в чужих крепких ладонях, окрепшие мышцы дрожат от чужой напористой ласки, как и весь он сам.
[indent] — Хорошо… разрешаю потрогать минуты две… — Выдыхает Рю в висок Отто, — или чуть дольше… — ведомый чужой жаждой, подкинувшей дровишки в незатухающий костёр собственной, Сакура поднимает ногу, упираясь ею в табурет. Шнуровка и сам гульфик снова болезненно и свербяще давит на усилившееся возбуждение, — ни в чём себе не отказывайте. — Шепчет совсем утробным низким голосом, пробирающим до мурашек, в самое ухо и медленно облизывает его, пока сжимает пальцы на чужих лопатках, выпуская когти и скрежеща ими поверх рубашки.

Отредактировано Renmo Kittelsen (04.03.2023 18:20:53)

Подпись автора

Hardly awake I know you're there Feeling your touch I know you care Hiding in dark light — gentle sounds