Интересный факт: в последний раз, когда картина Клода Моне «Водяные лили» находилась в Нью-Йорке, в 1957 году в Нью-Йоркском музее современного искусства вспыхнул пожар. Говорили, что картина была безвозвратно утеряна и больше её никто и никогда не видел. Её репродукция находилась в музее Орсе среди остальных картин Моне этой живописной серии. Существовала легенда, которая была подкреплена историческими фактами, что где бы эта картина не появлялась, там случался пожар: в кабаре, в доме одного немецкого коллекционера. Картине всегда удавалось таинственным способом «спастись», и с тех пор её причисляли к так называемым «проклятым картинам». На пожаре в Нью-Йоркском музее современного искусства её судьба обрывалась — картина не была найдена среди уцелевших экспонатов и была признана уничтоженной.

Красивое самоубийство водяных лилий — казалось бы, и поначалу я отказывался верить в иную правду, когда Эштон на нашей встрече объявил, что картина «жива», и сейчас находится в Париже.

— Понимаешь, эта картина действительно обладает разрушительной силой, если не находится в руках узкого круга Моне. — Пояснил терпеливо лис. — Я был хорошо знаком с Моне при жизни, и он вложил конкретно в эту картину всю свою любовь к природе. К стихии. Огонь — тоже стихия. Можно сказать, что он подчиняется ему. — Эштон нервно теребил салфетку. — Ты же слышал про пожар Собора Парижской Богоматери в Париже недавно?

Я кивнул. Апрель 2019 года, я слышал об этой архитектурной трагедии.

— Это случилось, потому что картина осталась без присмотра. Оригинал. Не смотри так на меня — мы не могли отдать её в Лувр, он бы был спалён дотла! — Глаза Кларка округлились, и я понимающе кивнул вновь. — Её, назовём это так, «хранитель» умер, поскольку решил эту картину продать — предать её, проще говоря. И картина ему отомстила. Он как раз находился в Соборе при реставрации. Сейчас он находится в коме. Я нашёл, кому эта картина была перепродана. И мне нужна твоя помощь в том, чтобы она оказалась у меня. В сохранности. Даже если ей вздумается устроить пожар, я управляю огнём, но всё должно быть хорошо. — Заверил меня Эш.

У меня в голове не укладывалось, что картина «Водяные лили» действительно была цела, и что она действительно обладала уникальными проклятыми свойствами. Кроме того, Эш просил меня отправиться в Париж и убеждал, что в долгу не останется в будущем. По правде говоря, это я был должен ему отчасти — это он помогал мне выходить снова и снова на Илая, когда это было нужно, и это он когда-то помог мне с Итаном выйти на вампиров-убийц моих родителей. Да, я бы не мог назвать нашу связь крепкой дружбой, но Эштон был интересным предметом для изучения. Он был знаком с многими деятелями истории, в частности с выдающимися художниками, и это меня подкупало, особенно его рассказы, на которые мне удавалось его вытянуть за чашкой кофе, когда мы снова пересекались в Бостоне. К тому же, отправиться в Париж звучало очень заманчиво, как и увидеть артефакт своими глазами.
— У меня есть свой человек, который поможет тебе переплавить картину на теплоходе. Везти её самолётом не безопасно.
Судя по разговору с Эшем, возвращаться в Париж было для него болезненно, особенно после смерти Амадео, о которой он обмолвился однажды. Что-то мне подсказывало, что, возможно, что-то у лиса было с ним куда больше, чем дружба.

Париж мне понравился. Картина находилась в частной коллекции в Шан-сюр-Марн. Я встретился с коллекционером и предложил обменять картину на другую, как Эштон и просил. Коллекционер оказался очень заинтересован этим предложением. Кроме того, он несколько раз пожаловался на то, что у него сгорела конюшня близ дома со всеми его лошадьми, а также что несколько раз происходило воспламенение на кухне и в саду. Мы пожали руки, и он обещался, что картина будет на пароме через два дня. До назначенной даты у меня было свободное время, поэтому я решил отправиться в Лувр.
Я всегда мечтал здесь побывать. «Свобода, ведущая народ» авторства Делакруа действительно захватывала дух своим масштабом. Я невольно засмотрелся, изучая мельчайшие детали, так что не сразу заметил, как рядом со мной остановился мужчина, заложив руки за спину.
— Просвещение и Романтизм. — Голос отвлёк меня от созерцания, и я обернулся, и тут же ощутил, как моё тело пронзило словно молнией. Я замер, кажется, даже забыв, как дышать.

Передо мной стоял Генри Флетчер собственной персоной. Человек из прошлого, отец Илая.
Инквизитор.
Я слышал от Илая, что он ищет его. Любой отец бы искал. Любой нормальный отец. О том, что мистер Флетчер является инквизитором, я узнал в день смерти родителей в машине. Он всегда относился ко мне с осторожностью, и я это понимал. Теперь, с высоты стольких лет, я понимал, что наверняка его инквизиторские примочки сигнализировали о том, что в его доме находится маг, и он только ждал от меня повода отрубить мне же голову.

— Так значит, ты выжил. Я догадывался об этом. — Лаконично произнёс он.
Я сглотнул, смотря на него и прикидывая, какие могли быть шансы, что мы встретимся не в США, а именно здесь, во Франции. Я ощутил, что язык словно прирос к нёбу.
— Где он? — Мы оба прекрасно знали, о ком он спрашивал.
Было бы глупо отвечать «понятия не имею», хотя это было чистейшей правдой. Я предпочитал не знать, где находится Илай до поры до времени именно по причинам встреч таких, как эта. Говорят, что знание — это сила, однако иногда незнание может помочь куда больше.
— Даже если бы знал, то не сказал вам. — Наконец нахожусь, что ответить я, весьма уверенно. — Но он не со мной. — На этой ноте я разворачиваюсь в попытке уйти, избежать этого разговора, однако меня заставляет задержаться короткая фраза:
— Это ты его свёл с верного пути. Он должен был стать одним из нас.

Я замер, затем развернулся и фыркнул:
— Он бы никогда не стал одним из вас. Потому что он не такой, как вы. Он не жестокий и не бессердечный. И он не религиозный фанатик, как вы. — Я выплёвываю эти слова так, как если бы говорил «вы мне противны» или «вы жалки со своими слепыми религиозными убеждениями» — на самом деле я так и думаю. — Вы никогда даже не задумывались о том, какой ваш сын на самом деле. Вы видели лишь ту версию, которую хотели в нём видеть.

— Я видел ту версию, которую делал из него ты. Ты — ведьма. — Я вскинул брови, а инквизитор усмехнулся. — Да, я навёл справки после твоей пропажи: потомственный ведьмак, пропавший без вести. Как жаль, что я не преподал тебе урок ещё тогда.
— А разве вы не собирались?
Он оскалился.
— А ты сообразительный.
— Я видел ваше оружие. Готов поспорить, не пропади я на следующий день, на другой неделе вы бы попытались убить меня, тело спрятать, а Илаю сказать, что меня растерзал маньяк в Центральном парке. — Я фыркнул вновь и повёл плечом. Этот разговор был неуютным.

Последующие несколько дней я явно ощущал, что за мной следили. На корабле я снова увидел Генри Флетчера. С Эштоном мы условились встретиться в порту, чтобы я передал ему картину.
— За мной хвост всю дорогу от Парижа. Это отец Илая, инквизитор, я не знаю, как он меня находит.
Эш нахмурился и огляделся по сторонам. Вокруг никого не было, но я словно ощущал всё еще взгляд инквизитора.
— У меня есть то, что поможет тебе исчезнуть, не переживай. — Ободрил меня Эш. Сунув руку в карман пальто, он достал два золотых браслета. — Они работают, я проверял. Это Armillas Nihil. Если ты соединишь два браслета, надев на запястья, ты станешь невидимым и неслышным.

Я слышал об этом артефакте, однако никогда не держал его в руках.
— Это подарок. — Кицунэ улыбнулся и похлопал меня по плечу, затем наклонился и шепнул на ухо. — Я слышал, что сейчас он в Калифорнии.

***

Сан-Франциско напоминал мне о доме. За исключением той жары, которая царствовала в Калифорнии даже в октябре. В это время года в Нью-Йорке уже желтели листья в Центральном парке, и они осыпались на жухлую траву, создавая красочный и яркий ковёр, а солнце пробивалось редкими лучами через пелену облаков. Солнце в Сан-Франциско, пускай часто и бывало скрыто дымкой, но ощущалось на коже своим ультрафиолетом, так что я был рад, что разжился Осколком чёрного стекла месяц назад. Прошлый осколок я утерял, да и его срок работы уже подходил к концу. В Париже мне он особо не пригодился, потому что погода всё время была дождливой, а я много времени проводил внутри. С тех пор, как я вернулся из Франции, прошло около двух неделей. Мне требовалось время, чтобы убедиться — от хвоста я избавился. Браслеты действительно мне помогли, так что мне следовало быть благодарным Эштону. Лилии теперь хранились в его личной коллекции, где именно — лис загадочно молчал, улыбаясь, так что оставалось надеяться, что новых мистических пожаров больше не будет.

Я обосновался в небольшой квартирке в сердце города, где рисовал картины и скетчи, вдохновлённый своей поездкой. Большинство из них было посвящено Парижу, Нью-Йорку и Илаю. Я много рисовал его, и я помнил, что скоро у него день рождения. Мой план состоялся в том, чтобы найти его к этой дате. Он был где-то в Калифорнии, и мне оставалось лишь внимательно смотреть по сторонам, однако что-то заставило меня задержаться в Сан-Франциско, какое-то шестое чувство.

***

В нашу последнюю встречу мы увиделись два месяца назад в Милуоки, штате Висконсин. Я сидел на летней веранде и читал книгу, выкуривая сигарету и читая книгу шведского писателя Фредрика Бакмана. Погода была пасмурной, недавно прошёл дождь, поэтому на веранде было немноголюдно. Мне нравилась такая романтика одиночества в какой-то мере. Несмотря на то, что мне не нужна была человеческая пища, я всё так же любил горький терпкий вкус кофе, запах книг и привкус табака на кончике языка в одном сочетании. А затем, в какой-то миг я почувствовал, как рассеянный свет от огненной подставки, что стояла рядом и грела веранду, что-то перекрыло. Это отвлекло меня от строк книги, и я поднял голову, чтобы встретиться с до боли знакомым взглядом.
Илая стоял, оперевшись одной рукой на спинку стула напротив моего. Я не смог сдержать мягкой улыбки, чтобы затем затушить сигарету и кивнуть ему на этот самый стул.
— Не присоединишься ко мне? — Всего пара слов, никаких приветствий. Я чувствовал, что скоро наши пути снова пересекутся — не знаю как и почему.
Я знаю, что Илай как правило злится на меня, когда находит — но злится за то, что я раз за разом ухожу, пока он спит. Просто я знаю, что если попытаюсь уйти, когда он бодрствует, то уйти не смогу, мы уже это проходили. Поэтому куда проще поцеловать его мягко в щеку, полежат еще пять минут рядом, обнимая его и вдыхая запах его кожи, затем сесть в кровати, ещё с несколько минут полюбоваться его спящим видом, а затем написать короткую записку, в которой я извиняюсь — снова и снова, что у меня новое задание, и что мы непременно встретимся снова, и я жду этого момента. Малодушно? — да, знаю. Но это всё, что я могу сделать, чтобы защитить и его, и себя.

Я знаю, что уже через пять минут игр в гляделки я буду ласково поглаживать его руку, которая лежит на столике, и он не будет против, затем возьмёт мою ладонь в свою, и я почувствую, как он поглаживает меня большим пальцем своей руки. Мы всегда были и будем тактильными, и моё тело, соскучившееся по теплу, будет особенно ярко реагировать на его тело и тепло.
— Как ты меня нашёл?
Он пожимает плечами.
— Просто увидел. А ты почему здесь?
— Просто почувствовал.

***

Вид с Башни Койт завораживал. Это была одна из высоких площадок для осмотра местных достопримечательностей, если не считать Твин Пикс. Прямо напротив находился единственный небоскрёб города — пирамида Трансамерика, где белые воротнички сейчас работали в поте лица. Чуть поодаль были видны Золотые ворота. Зажав сигарету между зубов, я достал телефон и сделал красочный снимок, тут же выкладывая его в свой закрытый профиль инстаграм, где были лишь редкие подписчики, такие как Эштон. Снова переключившись на сигарету, я выдохнул клуб дыма, смотря вдаль и думая о своём. В какой-то миг я опустил глаза вниз и заметил знакомую макушку, которая устремлялась ко входу в башню. Я с интересом перевесился слегка за край башни, чтобы разглядеть — показалось? Потушив сигарету, я убрал её в портативную пепельницу и в карман, скрываясь в нише на смотровой площадке. Я выглядываю из своего импровизированного укрытия, чтобы увидеть, как Илай взбирается наверх по ступеньках, тяжело дышит и оглядывается по сторонам. Я высовываю свою макушку из-за укрытия и хмыкаю, соединяю браслеты между собой и, бесшумно подобравшись к нему со спины, разъединяю руки и кладу прохладные ладони ему на глаза, чтобы затем шепнуть на ухо:
— Бу. — Прямо как в тот вечер, когда он впервые меня поцеловал на вечеринке у всех на глазах.

Отредактировано Phobos Wander (27.11.2022 22:09:40)

Подпись автора

кордред

Говоря по правде, я начинал верить в судьбу или что-то в этом духе. Если это была не судьба, то магия своего собственного рода.
Потянувшись и посмотрев в окно, откуда открывался вид на небоскрёбы, я зажмурился от ласкового света солнца и зевнул. Сан-Франциско, особенно с этой точки, с высоты тридцать второго этажа, напоминал мне о любимом Нью-Йорке. В это утро меня посетило приятное чувство предвкушения, которое отзывалось лёгкой нервозностью и даже тревожностью в теле. Я начинал замечать, что эта "позитивная", как я её называл, тревожность посещала меня в моменты незадолго до нашего с Илаем столкновения. Я попытался как-то ему объяснить это в Милуоки, и он, немного помолчав, кивнул задумчиво со словами "кажется, я понимаю, о чём ты говоришь".
Не говоря уже о том, что он мне снился последние дни особенно часто. Как будто провидение намекало, что час встречи уже близок. Я невольно улыбнулся и решил сделать кофе. Выпив чашку, сидя на полу у окна в пол, глядя на джунгли из бетона и стекла, я задумчиво перебирал пальцами кулон на шее. Второй такой кулон был на шее у Илая, и мне бы очень хотелось увидеть его как можно скорее, чтобы узнать - почему кулон нагревался, когда я был в Париже? Говоря откровенно, как только я вернулся в США из поездки, мне жутко хотелось написать или позвонить ему, сразу же, как моя нога коснулась штатов, но останавливал меня тот факт, что я мог вывести на него его отца. Именно поэтому мне пришлось как следует замести следы, прежде чем приехать в Сан-Франциско.

Обведя кончиками пальцев ободок уже слегка остывшей чашки, я облизнул пересохшие губы. У Илая со дня на день был день рождения - разумеется, я не мог его пропустить. Сколько бы я ни бегал, ни прятался, при должном желании нас обоих можно было бы легко выследить, пожалуй, учитывая нашу сентиментальность: мы отмечали вместе дни рождения, Рождество и Новый Год, иногда День благодарения и День независимости и День Святого Валентина. Хотя это не имело значения как такового, потому что каждая наша встреча была как маленький праздник.

***

Последний наш Новый Год был одним из лучших. По правде говоря, я знал, что это был большой риск, но я хотел на него пойти осознанно. Нью-Йорк был нашим домом, что до меня, то я провёл там всю свою сознательную жизнь, я был влюблён в каждую его улочку, а верхний Манхэттен был особенно магнетическим местом. Когда я сообщил Илаю, что хочу встретить с ним Новый Год в Нью-Йорке, он сначала не мог поверить в то, что услышал. Затем он спросил осторожно "ты точно уверен, что это хорошая идея?", на что я ответил "разумеется это самая отвратительная идея, какая могла прийти мне в голову". Несмотря на то, что клан, в котором я состоял, находился в Нью-Йорке, я редко посещал этот город из страха столкнуться с прошлым лицом к лицу. Конкретно - с убийцами моей семьи, коим мог быть кто угодно из ковена. Мне не потребовалось долго уговаривать Илая, потому что в наших планах, которые так и не свершились, было отметить Новый Год на Таймс-сквер. Мы хотели сделать это четыре года назад, и сейчас у нас был шанс.

И мы поехали в Нью-Йорк. Разумеется, на Таймс сквер была толпа, но в ней были и свои плюсы. Мы растворились в ней, держась за руки в поисках наилучшей точки обзора на здание Таймс. Мы устроились на углу между 43-ей и 50-ой улицами, у Илая был красный нос от мороза - разумеется, здесь было куда холоднее, чем в Виргинии, откуда мы приехали.
- Замёрз? - Я взял его лицо в ладони и поцеловал его в кончик носа. - Ну, хоть какой-то плюс быть хладнокровным - мне не холодно, - я усмехаюсь и тру его щеки.
- Блин, круто тем, кто внутри этого здания, лучшие виды, - Илай кивнул на Таймс билдинг, и я рассмеялся.
- Не знаю, может, сейчас там кто-то и есть, но само здание пустует уже много лет.
- Чего? А Нью-Йорк Таймс не там что ли?
Я пожал плечами:
- Был, но они съехали. Я читал, что сейчас это совершенно пустое здание, владельцы делают деньги на одной рекламе на фасаде. Так что да, у нас в центре города стоит пустой небоскрёб. Вот чушь, да? Добро пожаловать в Нью-Йорк, - я фыркнул и устроился в его объятиях поуютнее.
Вокруг было много народа, но это не омрачало настроения, наоборот - мне так даже было спокойнее.
В какой-то момент толпа ожила, как и здание Таймс. Огромный разноцветный шар начал свой путь вниз, а на табло появились цифры с обратным отсчётом, который все хором вели.
Десять.
Девять.
Восемь.
Семь.
Шесть.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один...!
- С Новым Годом! - Я обернулся на Илая с улыбкой от уха до уха, и он улыбнулся мне так же. Мы инстинктивно подались навстречу друг другу и поцеловались. Вокруг кричала толпа, звучал салют, с неба падало разноцветное конфетти. Всё это было хорошо, но не так уж и важно. Одни говорят, что в полночь надо обязательно кого-то поцеловать, тогда год будет удачным. Другие - что с кем год встретишь, с тем его и проведешь.
А мне очень хотелось провести его с Илаем.

***

- Ты куда? - Илай приподнялся на локте, чтобы посмотреть на меня. Я потянулся и усмехнулся в ответ:
- Что, даже в туалет не отпустишь уже меня?
"Откуда мне знать, что ты действительно в туалет" - проворчал он что-то в таком духе, заставляя меня закатить глаза и улечься рядом с ним обратно, касаясь кончиком пальца кончика его носа.
- Волк ворчит?
- Однажды я прикую тебя цепями к кровати.
Я иронично усмехнулся:
- Ты же знаешь, что они меня не удержат?
- Так я хотя бы услышу, как ты пытаешься слинять.
Я подпёр голову рукой и вздохнул, смотря на него, ему прямо в глаза, сталкиваясь с упрямым взглядом.
- Хочешь об этом снова поговорить?
Я знал, что он хочет и не хочет в одночасье - мы уже это проходили и не раз.
- Я уже объяснял тебе, почему и зачем это делаю. Я не хочу, чтобы Марло следила и за тобой, чтобы у неё был рычаг давления на меня. Да-да, я знаю, что ты большой мальчик и можешь за себя постоять, - я сразу перебил его, не давая вставить слова. - Но ты не знаешь, что это за вампирша. Она выжила дважды. И я чувствую, что она приближается, как ты чувствуешь связь с вожаком стаи. - Я сел в кровати и провел ладонью по лицу. - Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что я тебя отталкиваю, и я не хочу отталкивать. Но так будет лучше. Просто поверь мне, ладно?

***

Я бы слукавил, если бы отрицал один факт: когда мы были рядом, мне было куда спокойнее, и я чувствовал себя защищённее. Вот и сейчас, смотря в его глаза, пытаясь уловить его настроение и готовясь к часовой нотации о том, что я снова пропал и не подавал вестей, я чувствовал себя счастливым. Он здесь, жив и здоров. И... Он не злится, а даже целует меня и спокойно выдыхает мне в губы. Я чувствую тяжесть его дыхания - видимо, он бежал по лестнице.
Я сжимаю его пальцы чуть сильнее и невольно улыбаюсь, трусь кончиком носа о его нос в ответ и затем попросту обнимаю за плечи. Честно говоря, я никогда не знал, что сказать ему в начале каждой из наших встреч, слова не шли и казались какими-то ненужными до какого-то момента, когда молчание становилось будто неловким.
- Ты давно в городе? - Задаю вопрос, чтобы начать разговор. - Я здесь уже пару дней, здесь есть хорошая кофейня неподалёку. Можем взять кофе и пройтись. Пойдём? - Я тяну его в сторону спуска с башни, и уже через пару минут мы идём по улице со стаканчиками кофе в руках.

- Я сейчас живу в квартире Эша. Он сам в ней не живёт, но дал мне пожить немного. - Я решил начать с конца. - Кстати, я был в Париже пару неделей назад, - я примолк, потягивая кофе из трубочки в ожидании реакции. Илай знал, как сильно мне нравится Франция - её архитектура, язык, искусство. - Занимался контрабандой, - я рассмеялся, но тут же вспомнил его отца и закусил губу. - Надо было переправить один артефакт. Кстати об артефактах. - Я бросил взгляд на кулон у Илая на шее. - Что случилось? Кулон сильно нагрелся один раз, но быстро остыл. - Я обеспокоенно посмотрел на него. - Илай, всё в порядке? - У меня было много предположений, одно было хуже другого, но как минимум я точно знал, что это был не его отец.

Отредактировано Phobos Wander (27.11.2022 23:43:46)

Подпись автора

кордред

Я был рад снова быть рядом с ним, держать его за руку, пить холодный кофе - я уже без лишних вопросов купил айс кофе и экспрессо тоник, зная, что он предпочёл бы из меню. На самом деле я слегка осторожничал, смотря на Илая украдкой, поскольку несколько встреч назад - около трёх месяцев, если быть точным, мы крупно поругались в Чикаго. Тот разговор всё не шёл у меня из головы - да, мы часто препирались, и всё на одну и ту же тему, что нам приходится разбегаться, вернее, что я постоянно сбегаю. Илай знал причины, но отказывался их принимать во внимание, попросту не понимая. Я пытался терпеливо ему объяснять раз за разом, но по итогу мы переходили на повышенные тоны, а в Чикаго я и вовсе был вынужден экстренно собирать вещи и с криком "а ты хоть раз меня остановить пытался?" - вылетел за дверь номера отеля. Это было несправедливое замечание, но в то же время я не раз думал о том, что почувствовав моё отсутствие, услышав, как я собираюсь, Илай остановит меня, догонит и заставит остаться. Мне было трудно признаться в этом, но я правда этого хотел глубоко в душе. И в то же время боялся, потому что тогда не смог бы ему противостоять.

Я быстро перебирал ногами по лестничным пролетам, спускаясь с пятого этажа и выскакивая на улицу под проливной дождь, на ходу накидывая пальто. Из кармана выпал телефон и грохнулся на асфальт в лужу, от чего я выругался себе под нос. Подняв агрегат, я обнаружил продольную трещину на экране, сенсор был залит водой и плохо реагировал, когда я, дрожа то ли от злости, то ли от холода, пытался открыть приложение Uber и вызвать такси. Вода струилась по щекам, кудри намокли и липли ко лбу, ссутулив плечи, я в беспамятстве тыкал в телефон, но тот не реагировал.
- Да, чёрт! - Истерично выпалил я, кидая трубку в полумрак, и именно тогда ощущаю крепкую сильную руку поперек своей груди, которая прижимает меня к телу. Я распахиваю глаза и поднимаю голову, оборачиваясь - капли дождя всё так же били по лицу, но теперь не только моему, но и Илая. Да, это был он, крепко вцепившись в меня, он обеспокоенно смотрел прямо мне в лицо - видимо, я смотрел на него ровно так же. У меня дрогнула нижняя губа, и я, без лишних слов, попросту прижался к его груди и спрятался в его распахнутой настежь куртке, вцепившись в неё как за спасательный круг.

Это было три месяца назад, но я все еще отчетливо помню тот холод и в то же время жар, который волнами окатывал моё тело. Я отчаянно нуждался в Илае, он был единственным, кто у меня остался из семьи. Я не брал в расчёт никаких друзей, потому что ни с кем у меня не было такой крепкой связи, как с ним. И дело было не в сексе или романтических отношениях. А просто в связи.

Я хмурюсь, когда слышу его фразу про Эша.
- Зачем? - Уточняю осторожно.
Да, мы контактировали немного через Эша, чтобы находить друг друга, но я не помнил ни разу, чтобы Илаю потребовалась его помощь. Я был прав - что-то важное произошло. Я уловил, что в Илае что-то изменилось, но не мог уловить, что именно.
- Я поссорился с Клифом. - Говорит он, и у меня даже рот раскрывается.
- Ты - что? - Тупо переспрашиваю я. Поссорился с альфой? У Илая был буйный нрав, что верно, то верно, но он оставался в стае почти пять лет. Я допускал, что он что-то мне не договаривает о том, какие у них взаимоотношения - потому что я никогда не видел его вместе с ребятами из стаи, только одного, а, значит, он всегда уходил ко мне в одиночку.
Илай продолжает, а я даже не знаю, что сказать - лишь внимательно и обеспокоенно на него смотрю. Да, я попал в яблочко - опять весь сыр-бор из-за нас, из-за меня. Эта мысль - словно укол по моей совести, и я смыкаю губы на трубочке  кофе и делаю глоток, чтобы занять себя и не выдать эти мысли на лице, а также не озвучить, что об этом думаю. Илай ещё не закончил, я не хотел его перебивать, да и это было важно для него.

- Ваш альфа пытается сохранить семью и авторитет. Это инстинкт. - У меня возникает другой вопрос - почему Мэган? Но я не озвучиваю его, потому что сейчас это не самое важное - важно будет, когда она действительно появится на горизонте. - И что ты... нашёл способ?
Я снова хмурюсь и удивленно смотрю на Илая, слушая про чудо-артефакт. Я никогда не слышал о нём до этого, от Эша в том числе, однако если бы у нас был такой... Я бы смог разорвать связь с Марло тоже? Эта мысль меня ошарашила настолько, что я даже остановился посреди улицы, впившись в трубочку зубами и невидящим взглядом смотря вперед, а затем и на лицо Илая. Именно его взгляд и улыбка выводят меня из этого состояния транса. Информации правда было много и о многом следовало ещё подумать. Для начала - надо было выяснить, знает ли Эш о таком артефакты и сможет ли его достать. Я несколько раз моргаю, смахивая наваждение, а затем медленно киваю, не до конца ещё понимая, на что соглашаюсь.

***

Первым делом, пока Илай разглядывает квартиру, я набираю Эша, который подходит к телефону с третьего звонка. Он звучит запыхавшись, и на заднем фоне звучит чей-то еще тихий голос - видимо, Айзека, его бойфренда, о котором он в один из звонков протрещал мне все уши. Я был искренне рад за лиса, но предупредил его, что все эти шаманские штучки могут плохо для него закончиться, правда он отмахнулся. Я же сделал вывод, что не мне поучать столетнего кицунэ.
Вкратце обрисовав ситуацию лису, я провисел на телефоне пару минут, пока он что-то там проверял.
- Да, гзира, всё верно. Блин, откуда он узнал о такой штуке? Она древнее, чем панталоны моей бабушки, - хмыкнул Эш. - У меня такой штуки нет, но я знаю, где её достать. Да, она многоразовая. Вы в Сан-Франциско у меня? Окей, давай в девять вечера, у меня нет свитка телепортации к вам.

- Эштон сказал, что знает, где достать эту штуку, но это займет время, сегодня вечером в девять он заедет и... Илай блять! - Не выдержавшись я ругнулся, чувствуя, как мои ноги покидают землю. Вцепившись в его футболку мёртвой хваткой, я ощутил, как закружилась голова - я не любил, когда он вот так поступал. - Опять несешь меня как мешок с картошкой?! - Пищу и ударяю его по спине еле ощутимо, но всё же, прежде чем весь воздух выбивает из лёгких из-за приземление на кровать.
- Ты просто несносен! - Ругаюсь на него, но продолжать это делась весьма сложно, особенно когда тебя придавили к кровати с явными намерениями.
- Наглый волчара, - ворчу, и веду ладонью по его лицу небрежно, будто желая оттолкнуть и морщу нос. - Мы и дольше порой не виде...лись... - я прерывисто выдыхаю, чувствуя его руки на своем теле, а язык на шее, от чего невольно таю и открываю ему доступ к коже в чувствительном местечке.
Я специально прикусываю его нижнюю губу в поцелуе, будто в отместку, однако он побеждает и в этом сражении, сменив мой гнев на милость всего парой прикосновений языка к языку и парой ласковых слов. Возможно, заняться сексом, чтобы сбросить стресс и отвлечься была не такая уж и плохая идея..? Мы действительно давно не были вместе, и я хотел его - всякий раз, когда мы встречались нам удавалось пробыть рядом около часа, прежде чем мы ныряли в пучину плотских желаний.
- Okay, fuck me then, - выдыхаю ему в губы и таки целую его сам, пробираясь языком в его рот.

***

Лежа на груди Илая, я смотрел на его лицо, на то, как клубы дыма вылетали из его губ, и думал о том, какой же он бесстыжий.
- Эй-эй! Ну уж нет, второй раз я на это не куплюсь, ты свою угрозу выполнил, дважды довёл меня до оргазма, максимум сможешь сегодня еще на отсос претендовать, - фыркаю и забираю у него сигарету, тоже делая затяжку, затем сажусь в кровати и зачесываю волосы назад.
В моей голове было слишком много мыслей на счёт всего, что произошло за последние несколько неделей. В частности, я вспоминал, что все еще не рассказал Илаю о том, что повстречал его отца. С другой стороны, я решил, что не стоит валить все проблемы в одну кучу - сначала надо было разобраться с этой Гзирой.
- Знаешь, я подумал, что если... если Эшу удастся достать Гзиру, то... может быть мне тоже стоит разрубить связь с Марло? Эштон уже давно ищет для меня другой артефакт, но пока бесплодно, он очень редкий, чтобы я мог включать и выключать связь, когда захочу. С одной стороны он бы дал мне больше контроля, а с Гзирой я сожгу последний мост с убийцами моей семьи. - Я сделал еще одну задумчивую затяжку и передал сигарету обратно Илаю.

***

Эш появился на пороге с каким-то оружием наперевес.
- Это что, коса? - С удивлением спросил я, на что он покосился на орудие так, будто сам боялся его, и покачал головой.
- Нет, скорее кусаригама. Сам боюсь этой штуки до усрачки, она может запросто мне хвост оттяпать и не подавиться. Взял на прокат у одного торговца на чёрном рынке, парень надежный, но до полуночи мне надо эту штуковину вернуть, так что давайте к делу, раз я Золушка.
- Что нам потребуется для ритуала? - Они перебрались в небольшую гостиную, где Кларк начал обустраиваться.
- Изображение или какая-то вещь того, с кем вы хотите связь оборвать и чётко сформулированное желание для начала. Остальное сделаю я.
Я обнял себя руками и обеспокоенно посмотрел на Илая.
- А это больно?
Эш пожал плечами:
- Понятия не имею, но возможно.
- Илай, ещё не поздно передумать, - Я взял его за руку и внимательно посмотрел в глаза. - Ты уверен в этом? Ты станешь омегой без стаи и пути назад уже не будет.

Подпись автора

кордред