С утра было очень шумно: голоса доносились с улицы. Они что-то невнятно пытались выкрикивать, но будто сами боялись разбудить окружающих. Томасин оторвала тяжелую голову от подушки и опустив ноги на холодный пол, вздрогнула, и на цыпочках подошла к окну, аккуратно отодвинув пальцами белый тюль занавески.

Вдоль Салем Роуд шла шеренга студентов с плакатами, надписи на которых она не могла спросонья распознать. Кажется, там было что-то про еду. Она нахмурилась и покачала головой – делать им больше нечего, как бастовать.

Согревшись в душе и облачившись в шерстяную песочную юбку с диагональными полосками и тонкий, но теплый кашемировый свитер бордового цвета с треугольным воротом, Томасин спустилась вниз, на первый этаж, где располагалась лавка.

Бабуля уже стояла за прилавком и разбирала мешочки с чаем – их новое поступление от Иды Какаято. Мало кто знал, что бабуся-японка была девяностолетней ведьмой-целительницей, хотя и в других видах магии тоже преуспела за столько лет. Честно говоря, Тома не знала ведьмы сильнее в городе, чем Ида.

Чтобы наладить торговлю, две пожилые леди договорились обмениваться товарами. Так, в лавке Мебиуса появились чудодейственные чаи, а в чайном домике (так все в городе называли магазинчик восточных диковинок госпожи Какаято) заговоренные камни и обереги.

- Не забудь сходить в магазин, - напомнила Белладонна, когда Тома на ходу повязывала рабочий фартук из льна с вышитыми на нем узорами красными и зелеными нитками.

- Ты уезжаешь на три дня, а будто на полгода, - вздохнула Тома, зная, что бабуля всегда нервничала, когда возникала необходимость оставить внучку одну. Памятуя, как к ним относились в городе, она еще со школьных времен Томы привыкла оберегать ее и волноваться, как бы не произошло ничего плохого.

Но Томе уже было немного за тридцать, и она честно начала изучать магию ударников, чтобы иметь возможность себя защитить. Бабуля всегда сетовала на то, что в качестве специализации Томасин выбрала целительство, а не пошла по ее стопам.

- Не волнуйся, я не забуду, - она поцеловала в щеку свою харизматичную бабулю, и та фыркнула с нотками призрения высказав то, что думала на самом деле.

- Конечно ты не забудешь, ведь на ужин придет лейтенант, - слово «лейтенант» было сказано таким тоном, будто Тома решила отужинать со слизняком. Девушка с укором посмотрела на свою бабушку.

- Вот именно, потому что когда ты в доме он просто боится зайти, вдруг ты превратишь его в лягушку! – она поставила на прилавок глиняную ступку и та стукнулась об поверхность слишком звонко – Тома приложила больше силы, чем нужно, начиная заводиться.

- Не важно, я ему не доверяю, мужчины не вырастают и не умнеют, Томасин. Единственное, что у них отрастает, это борода, а у твоего, она невыносимо дурацкая, - конечно, Белла не упустит возможности воткнуть в образ Итана пару шпилек и высказать свое мнение. После того, как его друг обошелся с Томой крайне некрасиво, бросив, после тайного романа; и после того, как друзья Итана вечно пытались обидеть Тому в школе, не мудрено, что Белладонна была настроена очень воинственно относительно начавшегося завязываться романа между ее внучкой и лейтенантом Итаном Крейном.

- Итан – не такой, - ответила Тома так же, как сотни других женщин, что были влюблены и тут же покраснела.

- Я не собираюсь собирать тебя по кусочкам в очередной раз, - бабушка угрожающе указала на Тому деревянной ложкой, которой расфасовывала чай по пакетикам. Они обе знали, что это неправда.

Их спор прервал перезвон колокольчиков. Обе обернулись как по команде на дверь и Тома увидела девушку, с которой их объединяло недавнее приключение. Лили – она запомнила ее имя, потому что оно обозначало перерождение и воскрешение. Очень прозаично для юной ведьмы, которой и являлась эта малышка.

- Это ко мне, - даже если это и было не так, но Тома решила предупредить бабушку, чтобы та не накинулась на Лили с какими-то глупостями, пытаясь втюхать ей ненужные вещи.

- Конечно я помню тебя, милая, - Тома тепло улыбнулась и вышла из-за прилавка, перестав растирать в ступке травы пестиком, - когда вместе изгоняешь призрака, знаешь…это роднит, - наверное, для Лили это было странным то, как легко Тома говорила о таких вещах, но лавка Мебиуса вот уже более ста лет была самым безопасным местом для ведьм.

Девчонка выглядела озабоченной и даже чем-то встревоженной, а ее просьба о помощи только заставила Томасин нахмуриться.

- Пойдем на кухню, - она протянула ей руку и повела за собой через переплетение коридоров. Их дом был небольшой, со сложной планировкой. На первом этаже, казалось, есть около пяти каких-то небольших комнат, а наверху было три спальни и ванная. Томе порой казалось, что их домик напоминает чем-то Нору Рональда Уизли – что-то сумбурное, громоздкое, но очень уютное.

Кухня представляла собой небольшое помещение с большими окнами, в центре стоял массивный дубовый стол, вдоль одной стены располагалась вся присущая этому помещению техника, включая тумбочки и ящички, так же сделанные из дерева и выпиленные так грубо, будто бревна просто обтесали топором. Но было в этих засечках что-то душевное, навивающее мысли о теплых медвежьих объятьях отца.

- Что у тебя произошло? – вот так просто спрашивает Томасин, ставя на газовую плиту полукруглый чайник медного цвета, на вид ему было лет тридцать.

Приятная рябь мурашек пробежала по коже – ей редко делали комплементы. Не считая бабушки и парочки неудачных парней, которые в основном отмечали аппетитные формы тела Томасин, Эшберри толком их и не слышала. Ну, кроме Итана и его очень неуклюжих порой попыток ухаживать, которые выглядели безумно мило.

- Ох, милая, какой там стиль, - не умеющая принимать похвалу, Тома тут же начала отнекиваться, - залог моего стиля бабушкины журналы моды невесть каких годов, - на столе с мягким стуком оказалось две чашки, на вид, они были самодельными, вылепленными из фарфора.

- В молодости я увлекалась всем, чем непопадя, гончарный круг до сих пор стоит в сарае, стал местом обитания пауков, - на кружке, что была ближе к Томе были выпилены слегка кривоватые эдельвейсы и поставлены инициалы Т.Э., - бабушка свою разбила, зато осталась эта, запасная, - Лили досталась кружка с подсолнухами.

- Возможно, я скажу банальность, но женщины сводят с ума не нарядами, и уж точно не такие, как мы с тобой, - подмигнув девушке, Тома намекала на их магическое происхождение. Ведь ведьмы, и правда, легко могли свести с ума. Томасин вдруг вспомнила Баррета и то, как он пришел однажды на порог их дома, вот-вот готовый съехать с катушек из-за проклятья, которое на него наложили. Бедный парень, кажется ему не очень везет.

- Справедливое замечание, - с короткой паузой кивнула Томасин, прекрасно зная все о проблемах с доверием, но единственные, кому она мало-мальски могла доверять в этой жизни, были именно ведьмы. Их маленький круг, объединенный тайной казался чем-то уютным и дающим ощущение защиты. Как только Тома узнала, что в Лили течет ведьмовская кровь, она автоматически записала ее в этот круг, поэтому разговор по душам ничуть не смутил ведьму. Кроме того, если бы ей было семнадцать и она только начала проникать глубже в тайны магии, то безусловно, тоже бы нагрянула к кому-то более опытному с вопросами.

Видя, что девушка и без того нервничает, Тома не стала ее перебивать и успокаивать лишний раз, вместо этого, придерживая крышку чайника клетчатой прихваткой, она разлила ароматный напиток по чашкам, цвет у него был янтарный и согревающе-медовый запах липы тут же наполнил кухню. Тома села за стол и коротко кивнула, будто подала знак, что готова беспрекословно слушать.

Она участливо смотрела, сжимая свою чашку длинными пальцами, грея их об приятное тепло керамики, и кивала, немного хмурилась, иногда пропускала сочувственный взгляд, выслушивая рассказ девушки.

- Well, - после короткой паузы, которая была оставлена будто для того, чтобы Лили смогла сделать вдох, Томасин заговорила сама, - в городе несколько десятков таких, как мы, и чаще всего мы знаем друг о друге. Есть те, на кого никогда и не подумаешь, что этот человек как-то замешан в ведьмачестве, - она усмехнулась уголком губ, подумав про капитана полиции.

- То, чего ты боишься, может случиться, если ты обладаешь сильным магическим потенциалом, не контролируешь его и твои эмоции как резонатор пропускают магию, оседая своего рода проклятьем. Но если с тобой такое, теоретически, возможно, то вряд ли бы твоя мама страдала от этого недуга в силу своего опыта. Иными словами, я думаю тебе не стоит об этом беспокоиться, а если ты боишься за тех кто рядом, подари им пару защитных амулетов и тогда при всем желании ты не сможешь им навредить. К слову, - а это слово очень просилось в этом разговоре о вреде, парнях и близких, - как там Стив?  - осторожно спросила Томасин, - не знаю, стоит ли мне рассказывать, но он как раз был жертвой такого проклятья, несколько лет назад, его прокляла девушка со злости, не знаю, умышленно ли, а тут еще и призрак…Знаешь, я бы больше поверила в то, что Стив магнит для мистических происшествий, чем ты воронка несчастий, - Тома мягко улыбнулась и спустя еще паузу задала вопрос из чистого любопытства.

- А ты выбрала основную ветку магии, твоя мама успела тебя этому научить? Как ее звали? – но ответа от Лили Тома не успела услышать.

Их прервала Белладонна, бесцеремонно вошедшая на кухню, - Мери Стюарт была отличной ведьмой, а вот ее муж конченный…-женщина поджала губы, явно пытаясь удержать ругательство.

Тома с укором посмотрела на свою бабулю, которая разрушила своим визитом атмосферу уединенности. Но что правда, Белла знала каждую собаку в городе.

- Возможно, твой отец просто узнал правду, поэтому и поехал крышей, возможно его кто-то проклял или напоил зельем, - оказалось, Белла слышала гораздо больше, чем думала Томасин и своими догадками ничуть не помогала, только больше нервируя.

- Вот видишь, - все еще недовольно поглядывая на бабушку, Тома ласково взяла Лили за руку, - не нужно беспокоиться об этом, люди сходят с ума и без нашей помощи, мы дальше сами…бабуля, - уже обратилась к женщине Тома, сверля ее взглядом. Белла только повела плечом, на самом деле явно обидевшись, потому что ей тоже хотелось поучаствовать в разговоре. а не скучать за прилавком, ушла обратно.

- Не обращай внимания, она считает что все мужчины исчадие ада и мало что знает о приличиях, - улыбаясь одними губами, Тома все еще смотрела в сторону коридора, до конца не уверенная, ушла ли бабуля или все еще подслушивает.

- В конце концов, со всеми моими парнями ничего плохого не случалось, насколько я знаю, - это был последний козырь в рукаве, чтобы вернуть девушке душевное спокойствие.